Скрипка издергалась, упрашивая, и вдруг разревелась так по-детски, что барабан не выдержал:
«Хорошо, хорошо, хорошо»
А сам устал,
не дослушал скрипкиной речи, шмыгнул на горящий Кузнецкий и ушел.
Оркестр чужд смотрел, как выплакивалась скрипка
без слов, без такта, и только где-то глупая тарелка вылязгивала:
«Что это?»
«Как это?»
А когда геликон — меднорожий, потный, крикнул:
«Дура, плакса, въьтри!» — я встал,
шатаясь полез через ноты, сгибающиеся под ужасом пюпитры, зачем-то крикнул:
«Боже!»
Бросился на деревянную шею: «Знаете что, скрипка?
Мы ужасно похожи: я ват тоже ору –
а доказать ничего не умею!» Музыканты смеются:
«Влип как!
Пришел к деревянной невесте! Голова!»
А мне — наплевать!
Я — хороший.
«Знаете что, скрипка?
Давайте — будем жить вместе!
А?»
Comments